Алексей Бессонов: На Севере я понял суть медицины

    Наши читатели иногда спрашивают, почему среди тех, о ком мы рассказываем в материалах "Автографа", сравнительно мало медиков. Разве их путь к вершинам профессионального мастерства, научным открытиям менее сложен и интересен, чем, скажем, у кинорежиссеров, актеров или политических деятелей? Кто и как становится настоящим Доктором?

Сегодня мы попытаемся восполнить пробел и показать, как нелегок путь, по которому идут тысячи российских врачей. Наш герой Алексей Бессонов - родоначальник нового направления в лечебно-диагностическом процессе под названием "информационная медицина".  Предметно об этом направлении мы с ним уже беседовали (см. "МГ" № 8 от 02.02.05). Но сама интересная судьба этого человека осталась, как говорится, "за кадром".

Для начала приведем цитату, которая не вошла в первое интервью, но разительно точно отражает взгляд А.Бессонова на роль современной медицины и врача в нашем обществе:

"Сам врач не лечит, это делает природа. Общеизвестная истина. Но врач формирует отношение между биосистемой человека и своим методом. И в зависимости от того, насколько достойно он его подобрал, в соответствии с собственным мастерством, зависит эффект лечения.  Мы всегда говорим "не навреди". И нужно дать врачу профессиональную возможность не делать этого, хотя, чего скрывать, медицина все-таки наносит вред здоровью. Это серьезный фактор, заслуживающий внимания".

- Алексей Ефимович, несмотря на   ваш явно нестандартный взгляд на роль врача в лечебном процессе, вы медик, как говорится, "и душой и телом". А когда появилась тяга к врачеванию?

- Я родился в феврале 1937 г. Буквально за несколько дней до начала войны отец успел вывезти нашу семью - маму и нас, трех братьев, из Черниговской области  в Курскую, где жил наш дед - Иван Савельевич.

Мы оказались в деревне Лучки, что находится между знаменитой Прохоровкой и Яковлево - в самом центре знаменитой Курской дуги, где столкнулись в страшном сражении тысячи советских и фашистских танков.

Во время битвы под Прохоровкой  там был советский госпиталь. Мы впервые почувствовали специфический запах войны. В сотнях танков сгорали экипажи, и этот смрад невозможно забыть. Стоит мне увидеть в кино или на телеэкране танки, меня мутит от того запаха.

      Мы, мальчишки, вместе со взрослыми собирали раненых, стирали бинты, помогали военным медикам. Мы прониклись уважением к людям в белых халатах. Тяжелая  послевоенная жизнь только укрепила в сознании мысль, что есть профессия, которая всегда уважается людьми. В соседней деревне жил фельдшер - Федор Иванович. Он повседневно посещал больных - делал уколы, вправлял вывихи, давал нужные советы. Все мы ощущали его заботу. И когда в начальных классах школы меня спрашивали, кем я хочу стать, я отвечал - фельдшером.

Много потом еще лет пробежало, пока меня приняли на первый курс Харьковского мединститута.

-     Что вас больше всего в институте интересовало?

-     Военно-полевая, госпитальная и оперативная хирургия, судебная  медицина и неврология - все это у меня шло на "отлично". Но, поскольку я учился на санитарно-гигиеническом факультете, мне пришлось сначала поработать в сфере профилактической медицины. После института получил направление в Луганск, меня назначили руководителем службы по контролю качества воды Донбасса.

      Через год пошел работать хирургом в больницу МВД в Луганске. После повышения квалификации стал начальником хирургического отделения, а потом и начальником больницы.

- Я знаю, с теплой Украины судьба вас забросила в холодный Магадан.

      - Берите шире -  Чукотка,  побережье Северного Ледовитого  океана и  Охотского моря - в этот край меня командировали по линии медслужбы МВД СССР и всех силовых ведомств. Под моим началом   были ПМП, МСЧ, поликлиники, диспансеры, военно-врачебная экспертиза здоровья, а также многое другое.

- Хирургию пришлось оставить?

- Да нет. В Магадане за 10 лет "северов" я пробыл от силы 5 лет, а так - все в разъездах по этой огромной территории. А там всякое случалось. Шамана-чукчу, помню, оперировал в трескучий мороз в яранге. Кругом полная нестерильность, минимум инструментов и лекарств. А главное, меня предупредили - за ярангой сидят вооруженные почитатели шамана, заявившие, что, если он не выживет, убьют и меня. Слава Богу, операция была хоть и сложная, но закончилась благополучно.

Да что говорить... Мчишься инспектировать медчасть по знаменитой Колымской трассе и натыкаешься на разбитый автомобиль, там раненые, пострадавшие, а кругом на десятки километров кроме тебя ни одного медика. Делаешь свою работу...

Но уже в те годы, будучи председателем военно-врачебной комиссии и занимаясь оценкой здоровья тысяч людей, я пришел к выводу, что есть определенные состояния в течении болезней, которые медицина не способна решать. Ни хирургические вмешательства, ни лекарственная терапия, ни тем более  физиотерапия.

- Может быть, потому, что дело происходило на Крайнем Севере?

      - На эту тему мы провели много научно-исследовательских работ. Я занимался и вопросами адаптации, токсикологии, алкоголизма и наркомании. Весь период пребывания на Севере был председателем наркологической комиссии Магаданской области. Не скрою - для лучшего понимания клинической медицины очень пригодились познания, полученные при проведении экспертной оценки здоровья людей.

- Может быть, Север дал толчок и к науке?

      - Прежде всего там появилось более углубленное понимание сути самой медицины, способов оздоровления, подходов к  обеспечению физиологических процессов в структуре тканей. Уже там я понимал, что необходимо отделить функцию этих органов и систем от физиологического процесса. Но как к этому подойти на практике, тогда не знал. Мы видели, что, когда не было возможности восстановить здоровье обычными, ортодоксальными методами, даже комплексными (при утрате определенных функций в органах и системах), появлялся эффект от применения биологически активных препаратов - женьшеня, золотого корня, ростков пшеницы и т.д. Зародилась мысль найти начало этого явления.

Такая возможность, вроде бы, появилась, когда меня перевели из Магадана сначала начальником санатория в подмосковный Звенигород, а потом начальником санаторно-курортной системы всего министерства.

-  Но до научных работ, видно, руки не доходили?

      - Да, и это послужило причиной того, что, прослужив 30 лет на аттестованных должностях в МВД, я ушел по болезни и выслуге лет в отставку. Получил два инфаркта и пенсию. На науку времени стало хватать, когда я перешел на работу в структуру Всесоюзной ассоциации систем информатики в здравоохранении, стал директором Центра информационно-волновой терапии. У нас были лаборатории, специалисты-системщики, инженеры в сфере радиоэлектроники. Успели довольно значительно продвинуться вперед, и тут снова беда...

- Реорганизация?

- Премьером стал Т.Гайдар, который своим постановлением ликвидировал нашу ассоциацию. И нам ничего не оставалось делать, как создать новую экспериментальную базу. Туда вошла и группа исследователей из Института космического приборостроения и Минрадиопрома России. В течение 5 лет мы проводили научно-исследовательские работы, итоги которых стали обоснованием такого совершенно нового направления в науке, как информационная медицина.

Мы также широко сотрудничали со многими медучреждениями, использовали их возможности. Клинические экспертные оценки результатов лечения методом информационно-волновой терапии мы получили из военного клинического госпиталя ФСБ РФ. В дальнейшем результаты исследований аппаратуры ИВТ получены  из Московской городской клинической больницы № 11 (больные неврологического профиля) и ЦКБ Управления делами Президента РФ.

-     А какова дальнейшая перспектива развития метода?

- Прежде всего развитие информационной медицины будет способствовать прогрессу научных исследований в диагностике и терапии, повышению качества, экономических показателей функционирования структур практического здравоохранения. Наши технологии - ресурсосберегающие. А в медицинской науке благодаря информациометрическим  технологиям можно будет сделать экспертную оценку любого нового метода, увидеть результаты эффективности оздоровления любого органа и системы.

      - Алексей Ефимович, я знаю, что проблемами развития информационной медицины активно занимается и ваша дочь, доктор медицинских наук...

      - Она возглавляет НИР "Информационная медицина в экологии человека", а также  ведет исследования в области влияния информационных процессов на состояние психоэмоциональной сферы и внешнего вида человека.

      - Наш последний вопрос в "Автографе для "МГ" - пожелания медикам, на этот раз от их коллеги.

- Мы обязаны повседневно  повышать свое профессиональное мастерство. Я - за высокое качество в здравоохранении. И тогда мы, коллеги, будем в  уважении у населения, сможем достойнее переносить невзгоды, которые сейчас обрушились на нас.

Беседу вел Леонид ПЕРЕПЛЕТЧИКОВ,

обозреватель "МГ".